“Потерявшие корни” – непридуманные истории соотечественников на Родине

Мигранты, приезжающие в Воронежскую область на ПМЖ, прилагают разные усилия, чтобы остаться здесь на вполне законных основаниях. В том числе — рожают детей.Но иногда это не  только не облегчает  им задачу получить в России гражданство, но и,наоборот, усложняет. Почему так произошло в семье Сони Финк, разбиралась корреспондент«ВК».


Светлана ТАРАСОВА, Андрей АРХИПОВ, Евгения ЕМЕЛЬЯНОВА

Квота

Четыре года назад 26-летняя Соня Финк переехала из Узбекистана в село Гремячье Хохольского района вместе с мужем и двумя детьми. Их родина —Коканд. Супруги считают себя русскими, хотя у женщины татарские корни, у мужа — немецкие, но матери обоих — из России. Родители Сони умерли, а родители мужа, купив в Гремячьем дом, позвали сына с невесткой и внуками строить новую жизнь. Они приехали. Теперь детей у них четверо, младшему чуть больше года, а старшая — Аня — уже ходит в третий класс.
— Раньше я много чего не умела: доить, работать в огороде, ухаживать за животными, — рассказывает Соня. — За четыре года такую школу прошла! Теперь кашу из топора сварить — раз плюнуть,жить без   — пожалуйста, лечиться лопухами — тоже, не говоря уже об обычных житейских премудростях…
Когда семья в 2014 году оказалась в Воронежской области, у нее были твердые намерения оформить все по закону.
–– Надеялись получить РВП, но на Украине началась заваруха, все квоты ушли донбасским беженцам, — вздыхает Соня.
Семье нужно было легализоваться в течение 90 дней. Они осаждали кабинеты
УФМС, простаивая в очередях сутками, но чуда не произошло. Через три месяца нужно
было выехать на территорию ближайшегогосударства и начинать все сначала.
Семья Финк пересекала российско-украинскую границу и возвращалась трижды.
— В августе 2015 года после  очередной неудачи легализоваться нам сказали: нужно выезжать на три месяца в Узбекистан.
А у нас там уже не было ни кола ни двора, — рассказывает Соня. — Люди мы законопослушные, поехали. Жили по соседям, муж перебивался случайными заработками. А я была уже снова
в положении. Женщина почувствовала себя плохо, показалась врачам. Те заохали: роды
предстоят тяжелые, и есть угроза жизни. До окончания трехмесячного пребывания оставалась всего неделя, но семья, испугавшись за здоровье Сони, вернулась в Гремячье раньше.

— Долго я не могла попасть на прием в нужный кабинет УФМС: мы угодили в новогодние каникулы, —
рассказывает Соня. — Я была уже на девятом месяце. Очереди жуткие, никто не уступал, стоять приходилось до обморока. 18 февраля мы попали-таки к нужной чиновнице, и она огорошила: нарушили правила — в квоте отказать. Основания — неделя, которой не хватило до 90 дней.

2 марта Соня родила третьего ребенка и, как только встала на ноги, продолжила хождение по инстанциям. Добралась до Воронежа и до начальников воронежского УФМС Сергея Журавлева и Андрея
Лушпаева. Но те только повторили: поезжайте назад — правила есть правила.
— 18 мая 2016 года я опять должна была пересечь границу, чтобы начать всю процедуру заново. Выехала, а назад меня не пустили. Детей мы на бабушку оставили, чтобы их не мучить. Была суббота, хотели в тот же день вернуться. Младший-то грудной, ему всего два месяца… Продержали меня там до понедельника — от избытка молока у меня поднялась температура. А с бабушкой плакал голодный ребенок… В понедельник отвезли меня в УФМС в Ровеньки, где дали бумагу: «в течение трех дней
добровольно покинуть территорию России». Муж меня оттуда забрал, — рассказывает женщина, — и с тех пор мы стали нелегалами.

Десять лет на пляже

«ВК» много раз рассказывал истории детей мигрантов, которые долгие годы жили нелегалами на
территории России. Самая печальная из них — о семье Рузанны Папазян, десять лет прожившей на
пляже в Боровом. У женщины было 12 детей от троих мужей. В Воронеж она приехала из Абхазии в
1992 году. К тому времени у нее было четверо детей, одну девочку оставила в Абхазии.
Поначалу миграционная служба присвоила семье статус вынужденных переселенцев, выда-
ла подъемные. Через какое-то время родственники мужа приютили в поселке Сомово. Но ненадолго. Потом пришлось скитаться по съемным квартирам. У Рузанны родились еще четверо детей. В 1998
году второй муж Рузанны — Валерий Небиеридзе — умер. Следом за долги ее с детьми прогнали
из квартиры. Денег, чтобы снимать жилье, не было, так семейство и оказалось на пляже. Рузанна познакомилась с Сергеем Семиренко и вышла за него замуж. У них родились еще четверо детей.
Ребята не учились в школе. Их постоянно видели у паперти, просящих милостыню. Сыновья вечно
попадали в криминальные истории.
Помочь Рузанне стать гражданкой России так и не удалось, да и она сама не предпринимала для
этого усилий. В 2011 году в возрасте 48 лет Рузанна умерла в больнице «Электроника» от инсульта.
Только оставшись сиротами, дети Рузанны смогли получить российское гражданство.

Виды на жительство

Прошло почти два года. Соня продолжает бороться — много раз ездила в Хохол в местное отделение УФМС, где ей предлагают возвращаться в Коканд и жить там 90 дней. Она не едет. За то время, что семья живет в «подполье», у них  родился уже четвертый ребенок, который оказался даже без свидетельства о рождении. Без полиса принять роды у женщины могли только за деньги. На это ушла пенсия бабушки. Этим летом бабушка умерла.
— Муж перебивается случайными заработками. У нас корова, бараны, куры.Детей-то надо чем-то кормить,  — объясняет Соня, как многодетное семействоумудряется жить без документов. — У нас свое  молоко, огород есть. Но в этом году все залило, и остались мы без урожая. Спасибо соседям: они свои излишки нам несут.
Соня бухгалтер по специальности, муж имеет среднее техническое образование. Работы по профессии супругам в селе нет. Да и какая работа без документов?..
Наталья Пальчикова живет через дорогу от семьи Финк. Она одна из тех, кто их периодически спасает.
— Мы сами приезжие, — рассказала Наталья Николаевна журналистам «ВК». — Давно это было, и, слава Богу, не из другого государства мы приехали. Нам было легче — документовне нужно было менять, и родные нам плечо подставляли. И все равно мука.
А тут бедная девчонка-сирота, да еще детей четверо. Несмотря ни на что, она не озлобилась. Работает от рассвета до заката, ходит по чиновникам, за всеми ухаживает, да еще и улыбается… Зайдите к ней в погреб — у нее чего там только нет. А печет как! У нас в поселке детей почти нет. Это ж счастье, что такая
семья приехала. Но бьется головой об стенку с этими документами… Вот тут она заболела недавно, валялась с температурой. Мы ей всей улицей помогали: кто лекарства купил, кто уколы делал.
Потому что, если она сляжет, вся семья пойдет ко дну.

По косвенным данным

Официальной статистики, сколько на территории нашей области проживает детей мигрантов без
правового статуса, нет. Можно судить об этом лишь по косвенным данным.
Региональный ЗАГС сообщил корреспонденту «ВК», что в 2017 году граждане из республик бывшего СССР зарегистрировали рождение 237 детей (это пары, где и мать, и отец — не граждане России). В 2018 году — 109 таких детей.
Департамент образования, науки и молодежной политики Воронежской области предоставил корреспонденту «ВК» информацию о том, что в школах региона в 2018 году обучаются более 3 тыс. таких
детей. (Согласно российскому законодательству, иностранные граждане и лица без гражданства наравне с россиянами имеют право бесплатно учиться в российских школах)

Особенно с детьми

Игорь МИТРОФАНОВ,
начальник отдела демографической политики и трудовых ресурсов областного департамента труда и развития.

— Последние пять лет ежегодно умирает почти на 10 тыс. больше воронежцев, чем рождается.
К примеру, с января по июль 2018 года в нашей области умерли 20 тыс. человек, а родились 12 тыс.
И каждый год в регионе 25 тыс. человек становятся пенсионерами. Многие бьют тревогу: кто будет
работать, когда наша область окончательно состарится? Понятно, придут какие-то новые технологии,
людей в какой-то части заменят машины, но всех заменить все равно не получится. И подъемом пенсионного возраста проблему тоже не решить. Приток мигрантов, особенно с детьми, которые имеют
русские корни и близки нам по менталитету, вероятно, может эту ситуацию значительно улучшить.

Кому, как не им?

После очередной неудачи в УФМС Соне кто-то подсказал номер телефона Галины Рогозиной, зампредседателя исполкома МОД «Форум переселенческих организаций». И с тех пор ситуация начала меняться к лучшему.
— Люди приехали в Россию не на пустое место — у них здесь жилье, родные. Привезли двоих детей, еще двоих родили здесь. Кому, как не им, давать эти пресловутые квоты на РВП? — удивляется Галина Петровна. — А им их не только не дают, но еще и выдворяют с запретом на въезд…
По словам Рогозиной, благодаря усилиям правозащитников удалось добиться разрешения начать процедуру легализации семьи Сони Финк. Начальник главного управления по вопросам миграции МВД России генерал-майор полиции Ольга Кириллова взяла под свой контроль эту ситуацию, написав соответствующую бумагу в ГУ МВД России по Воронежской области. Семье наконец предоставили квоты на РВП.
Департамент труда и занятости Воронежской области обещал помочь с включением семьи в госпрограмму «Соотечественники». Если это случится, дойти до желаемого результата — получить
гражданство — у семьи получится в разы быстрее. Пока процедура легализации этого семейства лишь в самом начале. На то, чтобы стать полноправными россиянами, понадобится много сил. Но все равно можно считать, что этой семье повезло: на их пути встретились добрые люди, которые помогли.

Намерена доказать

Многодетная мать Тахмина Орипова десять лет жила в борисоглебском селе Богана без документов. В середине сентября она получила в московском консульствесправку о наличии гражданства Таджикистана, а 25 сентября ей выдали свидетельства о рождении детей в районном отделении ЗАГС.
Тахмина приехала с семьей из Таджикистана в 14 лет, окончила сельскую школу и техникум в Борисоглебске, в 16 лет вышла замуж. Когда Тахмина была беременна в четвертый раз, муж уехал на заработки и не вернулся. Ее родные не смогли получить статус беженцев и вернулись на родину, Тахмина же  ехать отказалась: хотела, чтобы ее дети учились в школе и стали гражданами России. Так молодая женщина осталась одна с четырьмя детьми, без документов и средств к существованию. Уроженка Таджикистана не раз пыталась узаконить свое нахождение в России,но поездки в консульство заканчивались ничем — в любых документах или справках ей отказывали. Дело сдвинулось с мертвой точки, когда помощник уполномоченного по правам человека по Воронежской области в Борисоглебске Борис Краснов написал письмо послу Таджикистана и стал помогать Тахмине собрать нужные документы.
Теперь 24-летняя молодая женщина намерена доказать в суде право получить разрешение на временное проживание в России.
— Если суд признает, что Тахмина больше десяти лет проживала в одном месте, здесь училась, родила детей, то на основании этого судебного решения можно получить в миграционной службе разрешение на временное проживание. А это первый этап на пути ксполучению гражданства России, — рассказал Борис Краснов.

«Перепрыгнуть не получится»

Ирина Попова, уполномоченный по правам ребенка при губернаторе Воронежской области, с которой пообщались корреспонденты «ВК», считает, что дети не должны страдать, чувствуя себя униженными. Однако по большей части создают такую ситуацию именно их родители.
— Если люди приезжают на территорию России, они обязаны исполнять наши законы, — уверена Ирина Николаевна. — Процесс получения гражданства растянут во времени, требует материальных затрат, но перепрыгнуть через него не получится.По словам омбудсмена, к ней не так часто обращаются с  просьбами представители детей мигрантов, это лишь 2–3 %от всех обращений. Есть организации, которые содействуют добровольному переселению соотечественников, — детский обудсмен в этом списке далеко не первый.
— В 2016 году у меня было 27 подобных обращений. Тогда случился всплеск из-за наплыва жителей Украины. Затем обращаться стали реже: в 2017 году —16 человек, а в 2018-м — всего девять.
Истории, по словам Ирины Николаевны, у всех разные.
— Был случай, когда мы помогли гражданке Украины, которая родила в Воронеже тройню. У нее уже было гражданство, а у детей, понятно, нет. Малыши нуждались в госпитализации. Я писала ходатайство в миграционную службу, чтобы вопрос об установлении им официального статуса рассмотрели в ускоренном порядке. Тогда удалось помочь. Судьба семьи Сони Финк заинтересовала омбудсмена.
— Женщина попала в трудную ситуацию — это тот случай, когда можно и нужно помогать, — сказала Попова.
Из ГУ МВД России по Воронежской области, куда мы направили запрос по поводу ситуации с семьей Сони Финк, пришел ответ за подписью врио начальника ГУ МВД России по Воронежской области Вячеслава Воронцова:
«25.09.2018 года ГУ МВД региона направлено ходатайство в ГУВМ МВД России об отмене решения о неразрешении въезда в отношении Финк С.М. и оказании содействия в решении ее вопроса.

Корреспонденты «ВК» намерены следить за развитием ситуации в этой семье.

Источник: “Воронежский курьер”, №40, 02-08 октября 2018 г.

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *