Почему мы сегодня так поверхностно живем?
Текст: Лидия Графова, председатель Исполкома МОД “Форум переселенческих организаций”
Обычно, представляя Миркину, добавляют: жена известного философа Григория Померанца. Сам Померанц признавал Миркину ровней себе и с юмором замечал: “Разница между нами в том, что я говорю с историей, поглядывая на Бога с надеждой, а Зина говорит прямо с Богом, с ужасом глядя на историю”.
Три года назад Григория Соломоновича не стало, но для Зинаиды Александровны он не умер – ведь “у Бога все живы”. В эти горькие годы вроде бы одиночества она, несмотря на проблемы со здоровьем (в юности пять лет была прикована к постели), работает за двоих. Продолжает в Музее меценатов их совместный многолетний духовный семинар, теперь ее даже приглашают на встречи с публикой в элитное в кафе “Галерея” (напротив ГУМа). Так много книг подряд у нее раньше не выходило. Часто публикует статьи на самые горячие темы дня.
“Я знаю Бога…”
Накануне своего 90-летия Зинаида Александровна написала философское эссе “Тоска по Богу”. Долго работала над текстом, он все еще нигде не опубликован. Нет, это не о личных переживаниях. Видимо, считает, что рано ей пока подводить итог своей жизни. Это – о нас. Автор пытается понять, что же произошло со страной, с русской ментальностью, почему мы сегодня так плохо (поверхностно!) живем.
Раньше с прессой в основном общался Померанц, теперь – она. Вот отклик на ее статью учительницы С.А. Сирошко из Донецка:
“…В разгар войны вдруг произошло чудо: кто-то из сочувствующих знакомых прислал статью Миркиной о метафизическом мужестве. Это о победе духа, когда отступает страх, хотя вокруг все в огне, и где свет, а где тьма, не разберешь.
В подвале, когда мы спускались с ребятами при обстрелах, я читала им стихи и сказки Зинаиды Александровны. Они долетали до глубины детских сердец. А я все думала: вот она, духовная магистраль, ориентир, как жить, полностью отдавая самого себя. Перед лицом смерти так ясно понимаешь, почему и зачем необходимо жить по заповедям Христа. Чтобы сердце не умерло, не ожесточилось от войны, от сгоревших домов, от потери близких…”
На вопрос: “Верите ли вы в Бога?” – Зинаида Александровна вслед за Силуаном Афонским дает удивительный ответ: “Не верю. Я знаю Бога”.
Сегодня в нашей в недавнем атеистической стране религия приветствуется, строится множество храмов. “Но что происходит с храмом внутренним, нерукотворным?” – тревожится Миркина. Действительно, свечку поставить, это мы – пожалуйста, а вот заикнуться вслух о своем переживании Бога как-то стесняемся. Миркина целую жизнь отважно говорит, всем своим творчеством открыто прославляет Господа и зовет человека осознать до конца, принять душой великую истину: “Царство Божье внутри нас”.
Но кто ж этих слов не знает? Правда, не из Евангелия они к большинству приходят, а как расхожая пословица. Часто ли мы вдумываемся в их сокровенный смысл?
Постичь свою глубину
Что такое тоска по Богу?
Миркина дает ряд определений:
“Тоска по Богу – вот что определяет культуру и жизнеспособность нации.
…Тоской по Богу была полна русская литература XIX-го века. И нельзя сказать, что тоска эта исчезла в литературе русской в веке XX-м.
…Была, конечно, у многих наших писателей и поэтов настоящая боль и глубокая тоска по Сути жизни.
…Тоска по Богу есть тоска по глубинному единству, тоска по Целому… Поиск такого, не обнаруживаемого пятью чувствами единства, и есть поиск Бога”.
Сложный, порой непонятный язык? Честно скажу: в начале нашего знакомства лично я терялась, недоумевала, когда Зинаида Александровна говорила мне, что человек должен постичь свою глубину, ощутить себя частью Целого: все связано со всем… “Но люди хотят увидеть царство добра и справедливости не внутри, а снаружи, то есть не себя изменить, а сразу мир, условия вокруг себя”.
Теперь, кажется, понимаю: она говорит про то самое Царство Божье… А что касается тоски по Богу, ее, наверное, можно назвать просто духовной жаждой. Помните, мы учили в школе: “Духовной жаждою томим…” Это высокая жажда, это созидательная тоска. И потому Миркина страшно обеспокоена, что столь необходимая человеку “жажда-тоска” выветривается из современного мира. Как у нас, так и на Западе.
Она деликатно и тонко анализирует взаимоотношение культур Европы и России. Переводчица Рильке, которого считает лучшим духовным поэтом, Миркина пишет, что до XIX века именно культура Запада отстаивала главные христианские ценности (они же – и европейские). Но в XIX веке в мировое сознание мощно ворвались со своими великими вопросами о Главном – о смысле жизни Толстой и Достоевский. Запад стал с интересом относиться к “загадке русской души”. Как ни странно, интерес сохранился и потом, при Советском Союзе. Ведь коммунистическая мораль маскировалась именно идеями, взятыми из христианства.
“Жить единым человечьим общежитием…” Она пишет: “Энтузиазм Маяковского был бесконечно искренен, хотя борьба за братство и добро была чудовищным злом”. Миркина, как и Померанц, горячо восстает против односторонности взгляда на все, что с нами происходит. Постоянно напоминает, что Максимилиан Волошин в гражданскую войну без оглядки спасал людей – и с той, и с другой стороны: “Он знал, что все идеи, которые требуют крови, ведут в пропасть”.
В ее эссе много известных нам лиц: Ленин, Сталин, Горбачев… “Как я рыдала на фильме “Покаяние”. Мне казалось, что теперь просто невозможно не очнуться от своей слепоты. . Этот фильм призывает к работе души. Духовная работа – это и есть дорога к Храму, к внутреннему – к Святыне”. Зинаида Александровна категорически утверждает: “Святыня – то, без чего нельзя жить и дышать полной грудью”.
По ее мнению, у советских людей, несмотря на жесточайшие репрессии и спертый воздух в стране, все-таки была вера в святое, были свои донкихоты, и это они определяли духовную атмосферу общества. Когда ложная вера рухнула, мы презрительно стали называть всех обманутых кличкой “совок”.
Между тем народ наш сегодня растерян. Ведь в замен ложной веры не возникло новой, истинной. Народная душа опустошена. А чтобы ни говорили о нашем народе, сила его – в вере.
“К капитализму мы повернулись потому, что дорвались до свободы… Мы с завистью и с восторгом смотрели на своих соседей, мы хотели быть как они…”
А тем временем в капиталистических странах, где погоня за материальным успехом – закон жизни, медленно угасала та самая “тоска по Богу”.
А что у нас? Как мы распорядились с бесплатно дарованной нам свободой? Миркина вспоминает, что в свое время Сергей Аверинцев прозорливо заметил: “Нам дали свободно говорить, ворам – воровать, убийцам – убивать”.
Опять, как и в 17-м, продолжает она, “мы все, чем жили, разрушили до основания, и пришли к нравственному беспределу.
Послание всем нам
Новое эссе Миркиной – послание всем нам. Она опять говорит о той самой “единственной революции” (ее статья под таким названием была опубликована в “РГ” в мае 2014-го), о революции сознания , только это может спасти человечество, а “ненавистью невозможно победить ненависть”.
Затевать такой возвышенный разговор, когда свирепствует кризис и кажется, что мир стремительно движется к гибели – дело, конечно, рискованное. Наши люди нищают, многие боятся, что скоро детей будет нечем кормить, а тебя вдруг призывают дойти до какой-то там глубины, осознать свою жизнь как бесценный дар и понять наконец, зачем ты вообще живешь на свете.
Автор может показаться небожителем, которому неведомо как взлетают цены на хлеб насущный. Что ж, можно не знать пронизанных нестерпимой болью стихов Зинаиды Миркиной (ими, кстати, пестрит Интернет), можно уйти от этих роковых вопросов, только ведь они в душе думающего человека все равно остаются, и в какой-то момент требовательно настигнут… Что толку, если тогда побежишь в церковь?
Недавно я узнала, что, оказывается, и любимый мною, как, впрочем, и очень многими, Антоний Сурожский тоже определял грех как потерю контакта с собственной глубиной.
Миркина: “Человека, верного себе, не загипнотизирует никакая пропаганда. Он смотрит не по сторонам, а внутрь. Не заимствует истину, а глубоко чувствует ее”.
Она рассказывает,что Померанц, когда был школьником и им, старшеклассникам, задали сочинение на тему “Кем я хочу быть?”, написал: “Я хочу быть самим собой”. Такой несоветский ответ вызвал гнев учителя.
Об этом неимоверно трудном поиске, то есть о пути к самому себе, Померанц написал свою знаменитую книгу “Записки гадкого утенка”. Я знаю многих людей, которым эта книга помогла, да, именно прийти к себе, настоящему, и жить благодаря этому полней и счастливее.
Многие читатели, думаю, помнят проникновенные беседы на ТВ с Померанцем и Миркиной. Те фильмы делала телестудия “Фишка фильм” Ирины Васильевой и Александра Радова. Так вот, эта же студия собирает сейчас средства на создание 12-серийной экранизации “Записок гадкого утенка”. Значит, есть спрос на высокое, людям зачем-то нужно открывать в себе ту самую загадочную глубину, где Царство Божье.
А мир все-таки прекрасен
К юбилею Зинаида Александровна получила драгоценный подарок – красиво оформленный альбом, где собраны впечатления от ее произведений неведомых читателей. Есть, оказывается, в интернетовском “ВКонтакте” группа молодых людей, которым творчество Миркиной необходимо. Их уже 9418 человек, эта цифра каждый день растет.
Поздравить ее прилетала духовная дочь из Норвегии, приезжала целая делегация горячих поклонников из Казани. И все время у Миркиной люди, встречи…
В доме пахнет хвоей. Настоящая елка, сама по себе красавица, украшена с изяществом. Ей стоять еще долго. Елка -действующее лицо в сказке-притче, которую пока не успели посмотреть многие друзья дома. Сказка каждый год рождается заново. Так было больше 50 лет подряд. После ухода Григория Соломоновича перед каждым новым годом она перед дилеммой: нет сил, чтобы все по-прежнему устроить, и совершенно невозможно нарушить традицию. Сегодняшняя сказка – о том, как важно людям сделать мир прозрачным, не заслоняя собой, своим себялюбием красоту того, что дал нам Бог. В сказке, как и в жизни, есть, конечно, и злые силы, они только разрушают, а создать ничего не могут. Создает только Любовь.
Она всегда встает рано утром, чтобы увидеть рассвет. Рассвет для нее – каждый раз новый. И в любую погоду старается выходить в лес. Благо он совсем рядом. “Разве можно увидеть дерево, – говорил князь Мышкин, – и не быть счастливым?”. В лесу к ней сами собой приходят стихи. Ее стихи многие называют псалмами.
Как хорошо, что она, такая, у нас есть, и хочется надеяться, что еще долго будет – ведь у Зинаиды Александровны так много творческой энергии и пока не реализованных творческих планов.
P. S.
Когда я заканчивала статью, она позвонила, чтоб поделиться радостью: только что прочла в газете, что на памятнике замечательного писателя Фридриха Горенштейна написаны такие вот слова: “О вы, напоминающие о Господе, не умолкайте!”
