Готовы ли в Северо-Западном Округе решать проблемы трудовой миграции?

Текст: Ольга Штраус,   Российская газета – Экономика Северо-Запада №7514 (51)
Требования к трудовым мигрантам постоянно растут. Фото: Александр Кряжев/РИА Новости Что тормозит создание единого евразийского рынка труда? В каких иностранных кадрах заинтересованы петербургские работодатели? Как облегчить вхождение мигрантов-иностранцев в трудовое пространство Петербурга? Эти и другие вопросы обсудили на завершившемся в Санкт-Петербурге II Международном форуме труда.
Требования к трудовым мигрантам постоянно растут. Фото: Александр Кряжев/РИА Новости

По официальным данным, почти 30 процентов внешних мигрантов сами находят работодателя, около 45 процентов устраиваются на работу по рекомендации знакомых, и лишь 10,8 процента – через службу занятости.

Выгодный мигрант

– Санкт-Петербург – это город, построенный трудовыми мигрантами, – отмечает директор Центра трудовых ресурсов Алексей Чистяков. – Благодаря их помощи у нас сейчас есть ЗСД, новые дома, строятся новые станции метро…

Эту точку зрения разделяют и работодатели, подчеркивающие добросовестность и дисциплинированность гастарбайтеров. Интересно, что и сами приезжие планируют продолжить работу в России (об этом заявили 95,6 процента опрошенных). Однако в адаптации зарубежных мигрантов есть свои трудности.

Одна из них – внедрение единой электронной биржи труда и единых электронных книжек, которое смогло бы сделать движение трудовых потоков более прозрачным, а также стало бы своеобразной страховкой и для работника, и для работодателя на случай невыполнения той или другой стороной своих обещаний. Об этом с уверенностью заявляют все эксперты.

Заместитель директора департамента трудовой миграции и социальной защиты Евразийской экономической комиссии Олег Артамонов подчеркивает:

– Евразийское пространство занимает второе место в мире по объему принимаемых мигрантов. И за последние двадцать лет в этой сфере произошло немало благотворных подвижек: на данный момент гражданам стран ЕАЭС не нужно ждать разрешения на работу, для них действует единая система налогообложения. Документы об образовании не нуждаются в подтверждении. Члены семей трудовых мигрантов могут спокойно переезжать и иметь доступ к социальным льготам: поступать в детские сады, школы, получать квалифицированную медицинскую помощь. Трудовой стаж, заработанный в России, включается в общий трудовой стаж. А в скором времени будет реализован договор, согласно которому можно будет экспортировать пенсии, что позволит гражданам стран ЕАЭС получать выплаты в месте их нахождения.

Успехом считают эксперты и создание единой электронной биржи труда, которая формируется сейчас.

– Это уменьшит финансовые риски как для мигрантов, так и для работодателей, – уверен Олег Артамонов. – При этом мы хотим, чтобы электронная биржа была бы не просто табло, где консолидируются все вакансии, но стала живым организмом, где работник мог бы найти информацию о перспективных проектах, которые планирует реализовать государство или инвестор, а работодатель, в свою очередь, мог бы в режиме удаленного доступа провести собеседование с потенциальными кадрами.

Увы, если будущее этого проекта просматривается довольно отчетливо, то создание единых электронных книжек пока по-прежнему остается на уровне идеи. А ведь, по мнению многих экспертов, это – хороший инструмент для проверки стажа, квалификации работника и выведения его занятости из теневой зоны.

Немелкие мелочи

За последние три года более 136000 человек прошли электронное тестирование на знание русского языка в рамках совместного проекта Санкт-Петербургского государственного университета и Единого центра документов (ЕЦД). Об этом рассказал исполнительный директор ЕЦД Дмитрий Кострыкин. Этот пилотный проект, начатый еще в 2012 году, довольно успешно реализует свою работу по принципу “единого окна”. Порядка 20 тысяч рублей и три часа времени требуется мигранту, чтобы пройти все процедуры, необходимые для получения пакета документов. Второй визит, который назначается в среднем через неделю, оборачивается уже получением нужных документов. В день ЕЦД способен принять не менее 2000 иностранных граждан. По статистике ЕЦД, им выдано уже более 1 миллиона разрешений на работу.

Однако четкая по задумке система в жизни нередко дает сбой. Почему? Тому способствуют досадные мелочи. Например, в России до сих пор нет единых правил транслитерации таджикских и узбекских имен при переводе документов на русский язык. Это создает многочисленные препятствия как при устройстве на работу, так и при получении медицинской помощи.

– Считаем необходимым настаивать и на введении единой формы медицинского полиса для иностранных граждан, – отмечает Любовь Бурдова, заместитель исполнительного директора ЕЦД. – Ведь сегодня недобросовестные страховые компании зачастую находят множество лазеек, чтобы помешать мигрантам получить медпомощь в полном объеме (устраивают незаконные возрастные ограничения, сокращают сроки госпитализации), а мигранты становятся жертвами своей неосведомленности.

Несоразмерным нарушению является, по мнению Любови Бурдовой, и наказание за переход мигранта с заявленного места работы на другое, а также переход с работы в одном субъекте Федерации в другой. Особенно это касается границ Санкт-Петербурга в Ленобласти.

– Мы зачастую и сами нечетко понимаем, где эти границы проходят, – говорит она. – И наказывать человека за такое нарушение выдворением нам представляется неоправданно жестким наказанием.

Предупредить риски

Трудовая миграция жителей Средней Азии в Россию мало чем отличается от трудовой миграции россиян в США – к такому выводу пришел исследователь Павел Лисицын. Сотрудники лаборатории “Транснационализм и миграционные процессы” (“Тандем”) СПбГУ провели 130 глубинных интервью с жителями четырех стран (России, Узбекистана, Таджикистана и Киргизии), которые решили поехать в другую страну на заработки. Исследователь рассказал, что при переезде мигрант сталкивается сразу с несколькими видами рисков: экономическими, социальными и психологическими. К примеру, чтобы жителю Средней Азии переехать в Россию, нужно иметь на руках около 500 долларов: примерно 110 – стоимость билетов, около 230 – траты в первый месяц, 200 – траты на получение официального статуса.

– Это достаточно большая сумма, которую сложно собрать людям, имеющим низкие зарплаты или вовсе неработающим, – говорит Павел Лисицын. – Часто, чтобы ее получить, люди берут займы у друзей и родственников или в кредитных организациях. Займы придется возвращать, поэтому мигранты достаточно сильно зависят от изменений валютного курса”.

Если говорить о социальных рисках, то, по словам эксперта, мигранты часто не обладают даже минимальной информацией о новом месте проживания, причем они не знают как о неформальных правилах (особенностях культуры и поведения), так и о формальных правилах жизни в России (законах). В итоге это приводит к конфликтам с принимающим сообществом и государственными институциями. Эксперт отмечает, что, несмотря на разницу в характеристике мигрантов в Россию и из России, риски тех и других очень похожи.

– Однако если уменьшение экономических рисков для мигрантов сейчас вряд ли возможно, то снизить психологические и социальные риски вполне реально, – подчеркивает эксперт. – Для этого необходимо увеличить количество и повысить качество информации о новом регионе в местах исхода, а также пересмотреть каналы подачи этой информации для потенциальных мигрантов.

Источник:РГ

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *