Сегодня был удивительный, необычайно светлый день. С утра до вечера посвященный Соловейчикам: хоронили Матвея, младшего сына Симы Соловейчика и сразу с похорон поехали в газету «Первое сентября», которую после ухода из жизни Симы (в 1996 г.) достойно вел его старший сын Артем. А вчера редакция объявила через ЭХО Москвы, что газета прекращает свою работу.
Так поразительно все сошлось: две смерти и как бы двойные поминки. Но какие же вдохновенные это были поминки.
Впрочем, волшебство началось с отпевания в храме Святителя Николая на Маросейке. Все пришедшие опасались за мать, за нашу трепетную Нину Грантовну, она ведь со своим младшим жила одной душой. Невозможно забыть, как она, склонив голову к голове Матвея, часами просиживала у его постели и так радостно с ним говорила. Он лежал в коме, но она была уверена, что он все слышит и понимает. Может, так оно и было. Во всяком случае мне тоже в последнюю встречу показалось, что его неподвижные глаза, устремленные куда-то в другие сферы, приветливо вздрогнули в ответ на мои слова. Все было тихо и священно в его комнате, уставленной цветами. Чуть-чуть вздымалась грудь, подтверждая, что он еще живой. Смерть была совсем рядом, но это ничуть не было страшно. Может быть, за этим утешением к нему, молчавшему, ходило так много людей. Я слышала от нескольких, друг с другом незнакомых: «Вокруг Матвея летают ангелы».
Ангелом во плоти была, конечно, его мать.
Она не проронила ни одной слезы над гробом. И вообще не было рыданий на этих похоронах. Верующие и неверующие одинаково твердо понимали, что физической смертью жизнь не кончается и что этому безгрешному юноше=мальчику ТАМ будет хорошо. Нина говорит, что в последние минуты у него было изумленно радостное лицо: «Наверное, он сильно удивился, увидев, как много любимых людей вышли его встречать».
Священник замечательно сказал, что Матвей – это воплощенная кротость: «Мы уже забыли, что такое бывает».
Все, что рассказывают о Матвее, действительно наводит на мысли о святости, ведь столько невероятного было в его короткой жизни. Даже природа его возлюбила: обещали частые дожди и небо не раз хмурилось, но дождь шел очень вежливо: или когда мы были в храме, или когда уже уезжали с кладбища. А там, на Востряковском, такие снопы света вырываоись скозь листву высоких деревьев, так ликующе пели птицы… Это самый красивый аккорд всех звучавших сегодня над Матвеем песнопений (проводить его пришли певчие Даниловского монастыря – целый церковный хор провожал вплоть до кладбища) , так вот такой прекрасный, почти сказочный финальный аккорд: любимого сына положили в могилу его отца. «Как же радуется теперь Сима», – говорили мы с Ниной.
Первое, что рассказал, вернее напомнил нам Артем, когда мы расселись за поминальным столом в «Первом сентября», это про знаменитую книгу Симона Соловейчика «Час ученичества» (там изложена его теория воспитания детей свободой и его максима о том, что родители должны учиться мудрости у своих детей). Оказывается, книга была написана на основе разговоров с маленьким сыном Матвеем. Дивные истории вспоминал Артем о брате, и все шло весело, с юмором над самим собой и при этом каким-то странным образом все время перекликалось с рассказом о судьбе газеты.
Как смерть Матвея его семья не считает концом жизни, так и прекращение выпуска газеты ее хозяин Артем Соловейчик не считает трагедией. «Всему свое время…- сказал Экклезиаст» Истинная трагедия в том, что кончилось то романтическое время, когда газета рождалась на волне надежд, что наших детей, а значит и все общество можно
подвигнуть на лучшее разумным словом. Ну, а сегодня «худшее в человеке взяло верх».
Загнана в тупик школа, отняты свободы и мы не можем делать вид, что ничего не случилось. Артем в сущности повторил почти все, о чем вчера не раз говорили по ЭХу Москвы, однако при этом настаивал, что причиной закрытия газеты ни в коем случае не являются финансовые причины («у нас большие тиражи и мы, можно сказать, были весьма обеспечены»). И никто их не прессовал, так что цензурные соображения тут ни причем, а также говорил, что дело не в политике. На политику, мол, упирали
радиокомментаторы, чем сделали скромной газете фантастическую рекламу, о которой они раньше и мечтать не могли. Впрочем, зачем, спрашивается, реклама изданию, которое в июле уже не будет выходить? Может быть, Артем искренне заблуждается, может быть, немного хитрит, но ведь совершенно очевидно, что свободная и честная газета просто задохнулась из-за того, что в России сегодня дышать нечем, и разве ж это не «политические причины»?
Во вчерашнем выступлении по радио меня пронзило вот это: « когда время поворачивается вспять, сражаться бессмысленно. На какое-то время нужно уходить в сторону.» Я спросила сегодня Артема: «Как же отойти в сторону, если люди, которые в тебя поверили, ждут твоей помощи и у них проходит тем временем одна-единственная, такая короткая жизнь?» Он ответил образно: если лодка попадает в водоворот, то лучше бросить якорь и переждать бурю, чем налегать на весла и разбиться о скалы…
Возможно, я не до конца поняла или не точно воспроизвожу сейчас эту метафору, но из других реплик Артема выяснилось, что несмотря на закрытие газеты, ее уникальный коллектив вовсе не собирается разбегаться. Они задумали что-то новое. Очевидно, решили, что пора менять концепцию. Концепция Симы Соловейчика состояла в том, что об учителях и школе нужно писать только хорошее и вообще нужно избегать каких либо конфликтов на страницах газеты. Сегодня это уже кажется наивным, наступили очень уж крутые времена
Да, наступили, но ведь радость в том, что «соловейчики» не собираются сдаваться и продолжат свою работу во имя разумного, доброго, вечного какими-то иными методами, которые пока что секрет. «Сегодня надо найти такое верное слово, пусть одно, но такое, чтоб оно зацепило, чтоб люди услышали» – говорит Артем. И добавляет: «Или молча совершить Поступок».
Закрывая газету, которая не жаловалась на финансовые трудности и пользовалась успехом у читателей, Артем и его команда совершают смелый поступок, создают нравственный прецедент, напоминая всем нам: наступили опасные, дурные времена, и просто нечестно жить так, будто ничего не случилось.
…Сегодня Артем Соловейчик сказал нам, что его младший брат Матвей был для него камертоном чести и совести. Таковым он и останется.
14 июня 14-го года.
PS от 15 июня 2014 г.
Сейчас, утром, понимаю, что ночью недосказала чего-то самого главного, пережитого в этом замечательном дне, посвященном Соловейчикам. Замечу, кстати, что их, Соловейчиков, оказывается, так много, что раньше мы и не представляли. У Артема и Матвея есть славная сестра Катя (с нею я уже давно знакома) , а у Кати, как и у ее родителей, два сына и одна дочь. У Артема, оказывается, пятеро детей – четыре сына и дочь. И все они такие красивые, светлые…Нина, ставшая мне в последние годы близким человеком, то и дело рассказывает про свою семью и друзей истории почти невероятные. Люблю ее слушать, но не всегда верю, думаю, что у нее, талантливого сценариста, естественно присутствует в жизни художественный вымысел. Но вот вчера, увидев Нину в окружении ее большой прекрасной семьи, я поверила, что все, пусть сочиненные ею чудеса, вполне реальны. И это правда, что все они, Соловейчики, как и их мать и отец (спасибо судьбе, что мне выпало хорошо узнать Симу, работая с ним в юности в «Комсомолке») умеют свободно дышать и ничего не боятся. Границы между жизнью и смертью нет – вот главное , что я вчера благодаря им въявь почувствовала.
